Я редактор медицинского журнала, поэтому пишу о пережитом так, как это чувствую как человек и понимаю как профессионал. Надеюсь, вы не осудите меня за это
...После сорока у человека появляется множество внутренних органов, о существовании которых он дотоле не подозревал. У моего мужа, например, появилась поджелудочная железа. И началось...
Все мы тут с вами время от времени распинаемся по поводу загнивающей системы российского здравоохранения. Ну так вот. В Минске бесплатное медобслуживание еще хуже. Про платное не скажу – не знаю. Но с бесплатным мы столкнулись, так сказать, лоб в лоб. Например, медики со «скорой» ведут себя, как представители ЖЭКа из рассказа Зощенко про печку и угарный газ:
«Давеча осматривали эту мою печку. Вьюшки глядели. Ныряли туда вовнутрь головой.
— Нету,— говорят.— Жить можно.
— Товарищи,— говорю,— довольно стыдно такие слова произносить: жить можно. Мы завсегда угораем через вашу печку. Давеча кошка даже угорела. Её тошнило давеча у ведра. А вы говорите — жить можно».
Вот так и здесь. «Нету, – говорят, – никакого панкреатиту. Пищевое расстройство одно. Жить можно». Поставили но-шпу с димедролом, записали в актив визит участкового терапевта и исчезли в воскресной ночи. Очень недовольные причиненным им беспокойством.
С утра мы стали ждать участкового доктора. А мужу всё хуже: боль, температура, озноб. «Оне лежат и бредят – Ну что же он не едет!» После обеда звоню в регистратуру: где врач-то? «Будет! – отвечают. – Врачи у нас до 20.00 ходят». Может, и ходят. Но где-то в другом месте. В общем, в тот день врача мы так и не дождались! Такого, извините, я даже в зауральской глубинке не видала.
Ну ладно, нам повезло, я в терапии обострений хронического панкреатита кое-что смыслю. «Холод, голод и покой» – это как минимум на первое время. Но прокапать внутривенно – увы. Таких навыков и полномочий у меня нет.
На следующее утро опять звоню в поликлинику – теперь уже главврачу. Начинаются разборки. Главврач перезванивает: приходил, дескать, к вам вчера терапевт, но у вас домофон не работает и телефон не отвечает. «Странно, – говорю. – А вот сборщики подписей для президентских выборов к нам без проблем попадают...» Намек был понят верно, и уже через час участковая докторица была у нас.
Ну, пока суть да дело, пока взяли анализы (уже на следующий день, конечно), пока получили результаты – прошло еще двое суток. Короче, через пять дней после начала обострения муж наконец-то получил направление на госпитализацию. «Ну, – думаю, – уж теперь-то о нем настоящие профессионалы позаботятся!»
Но не тут-то было. Через три часа звонит из приемного покоя: «Я возвращаюсь. Не положили». Нормально, да? Выраженный болевой синдром, температура скачет от 38 до 39,5, проливной пот – «показаний для госпитализации нет»! Результаты экспресс-анализов при нем же поправили, кстати. Так, запятую влево перенесли – делов-то. И отправили восвояси – наблюдаться у гастроэнтеролога. А произошло это, на минуточку, в пятницу. Т.е. к врачу – только в понедельник.
Таким образом пациент за целую НЕДЕЛЮ не получил ни одного врачебного назначения. Если, конечно, не считать той единственной инъекции но-шпы с димедролом. Лечила его я, на свой страх и риск. Впрочем, гастроэнтеролог, ознакомившись со схемой этого лечения, передал мне через мужа респект и уважуху. Дескать, ни убавить, ни прибавить, «хотя госпитализировать все-таки нужно было бы». Подумал-подумал и... таки добавил отсебятину: препарат, противопоказанный при панкреатите! Зато белорусского производства – где родился, там и сгодился. Ну это уж фиг, сами кушайте-с. Не для того я гроблюсь с мужней лечебной диетой (всё паровое, отварное, протертое), чтобы больной тут же получил повторный приступ и отбросил коньки.
Так что с медицинкой тут проблемки, да. «Ну что ж делать? Привыкаю. Человек не блоха — ко всему может привыкнуть» (из того же рассказа Зощенко).
*
Послесловие. В этой же теме я постараюсь рассказать на днях, как это действительно можно лечить - на примере другой страны.
...После сорока у человека появляется множество внутренних органов, о существовании которых он дотоле не подозревал. У моего мужа, например, появилась поджелудочная железа. И началось...
Все мы тут с вами время от времени распинаемся по поводу загнивающей системы российского здравоохранения. Ну так вот. В Минске бесплатное медобслуживание еще хуже. Про платное не скажу – не знаю. Но с бесплатным мы столкнулись, так сказать, лоб в лоб. Например, медики со «скорой» ведут себя, как представители ЖЭКа из рассказа Зощенко про печку и угарный газ:
«Давеча осматривали эту мою печку. Вьюшки глядели. Ныряли туда вовнутрь головой.
— Нету,— говорят.— Жить можно.
— Товарищи,— говорю,— довольно стыдно такие слова произносить: жить можно. Мы завсегда угораем через вашу печку. Давеча кошка даже угорела. Её тошнило давеча у ведра. А вы говорите — жить можно».
Вот так и здесь. «Нету, – говорят, – никакого панкреатиту. Пищевое расстройство одно. Жить можно». Поставили но-шпу с димедролом, записали в актив визит участкового терапевта и исчезли в воскресной ночи. Очень недовольные причиненным им беспокойством.
С утра мы стали ждать участкового доктора. А мужу всё хуже: боль, температура, озноб. «Оне лежат и бредят – Ну что же он не едет!» После обеда звоню в регистратуру: где врач-то? «Будет! – отвечают. – Врачи у нас до 20.00 ходят». Может, и ходят. Но где-то в другом месте. В общем, в тот день врача мы так и не дождались! Такого, извините, я даже в зауральской глубинке не видала.
Ну ладно, нам повезло, я в терапии обострений хронического панкреатита кое-что смыслю. «Холод, голод и покой» – это как минимум на первое время. Но прокапать внутривенно – увы. Таких навыков и полномочий у меня нет.
На следующее утро опять звоню в поликлинику – теперь уже главврачу. Начинаются разборки. Главврач перезванивает: приходил, дескать, к вам вчера терапевт, но у вас домофон не работает и телефон не отвечает. «Странно, – говорю. – А вот сборщики подписей для президентских выборов к нам без проблем попадают...» Намек был понят верно, и уже через час участковая докторица была у нас.
Ну, пока суть да дело, пока взяли анализы (уже на следующий день, конечно), пока получили результаты – прошло еще двое суток. Короче, через пять дней после начала обострения муж наконец-то получил направление на госпитализацию. «Ну, – думаю, – уж теперь-то о нем настоящие профессионалы позаботятся!»
Но не тут-то было. Через три часа звонит из приемного покоя: «Я возвращаюсь. Не положили». Нормально, да? Выраженный болевой синдром, температура скачет от 38 до 39,5, проливной пот – «показаний для госпитализации нет»! Результаты экспресс-анализов при нем же поправили, кстати. Так, запятую влево перенесли – делов-то. И отправили восвояси – наблюдаться у гастроэнтеролога. А произошло это, на минуточку, в пятницу. Т.е. к врачу – только в понедельник.
Таким образом пациент за целую НЕДЕЛЮ не получил ни одного врачебного назначения. Если, конечно, не считать той единственной инъекции но-шпы с димедролом. Лечила его я, на свой страх и риск. Впрочем, гастроэнтеролог, ознакомившись со схемой этого лечения, передал мне через мужа респект и уважуху. Дескать, ни убавить, ни прибавить, «хотя госпитализировать все-таки нужно было бы». Подумал-подумал и... таки добавил отсебятину: препарат, противопоказанный при панкреатите! Зато белорусского производства – где родился, там и сгодился. Ну это уж фиг, сами кушайте-с. Не для того я гроблюсь с мужней лечебной диетой (всё паровое, отварное, протертое), чтобы больной тут же получил повторный приступ и отбросил коньки.
Так что с медицинкой тут проблемки, да. «Ну что ж делать? Привыкаю. Человек не блоха — ко всему может привыкнуть» (из того же рассказа Зощенко).
*
Послесловие. В этой же теме я постараюсь рассказать на днях, как это действительно можно лечить - на примере другой страны.